ЖЕЛЕЗНАЯ ШАХТА
Шон Тухи
Приседания
Этим утром я, как обычно, читал и отвечал на письма, пришедшие мне по электронной почте, и вдруг мой взгляд задержался на маленьком вопросе:
"Как ты научился приседать? Тебя кто-то научил или ты просто учился по книгам?"
А-а-а….. Приседания... Рама для приседаний - вот тот алтарь, на котором каждая принесённая тобой жертва воздастся тебе сторицей! Вообще-то, приседать меня научили годы приседаний... в разном стиле, наблюдения за тем, как приседают другие люди, чтение литературы и воплощение увиденного и прочитанного мною на практике. Позднее, когда я стал лифтером, меня учили этому упражнению первоклассные мастера приседа - как пауэрлифтерского и тяжёлоатлетического. Вот как я научился ВЫПОЛНЯТЬ ПРИСЕДАНИЯ. Но вопрос был задан даже не о том, как я научился выполнять приседания... Вопрос был: как я научился ПРИСЕДАТЬ. Позволь, я расскажу тебе короткую историю; я попытаюсь сделать всё, чтобы передать тебе свои ощущения от увиденного мною и прочувствованного мною. Ибо история, которую ты сейчас услышишь, была по-настоящему волшебным моментом в моей жизни, но ценность урока, полученного мною тогда, начала доходить до меня лишь намного позже…
Когда мне было примерно 16 лет, я со своими приятелями тренировался (читай: впустую тратил свое время) в клубе неподалёку от моего дома. Уверовав в то, что, прояви я немного упорства, для достижения моих целей мне необходимо было лишь время, я "добивал" свои трицепсы разгибаниями на блоке, используя при этом Принцип Ментальной Визуализации Арнольда - рисуя у себя в уме свои руки величиною в гигантские горы, столь большие, что они упирались прямо в стены и потолок тренажёрного зала, взламывая их и устремляясь всё выше и выше. И вот посреди всего этого пустопорожнего трёпа, в который каждый из нас вносил свой вклад, о той или иной методике, изредка прерываемого спорами о том, кто станет очередным мистером Олимпия, и правда ли то, что Гуннар Росбо действительно ЯВЛЯЕТСЯ обладателем самых больших рук - в зал вдруг вошёл человек, примерно 65-ти лет, который был просто ЧУДОВИЩНО ОГРОМНЫМ.
Ярлык "жалкий старикашка" явно не клеился к нему - ростом он был примерно 183 см, а вес зашкаливал по меньшей мере за 114 кг. На нём была обрезанная тренировочная майка, трико и видавшие виды стоптанные кеды - и всё. Его голова была совершенно седой, со спутанными волосами, а лицо было небритым. Его вид являл собой полную противоположность имиджу красавчиков с обложек журнала "Сила и Красота" - и, судя по всему, именно этого впечатления он и добивался. Безо всяких сомнений, перед нами был человек, за плечами которого были ГОДЫ серьёзного общения с Железом. Из рукавов его порванной майки свисала пара наиболее массивных рук из всех, которые я когда-либо видел в своей жизни - 48 см как минимум. При этом его руки выглядели совершенно особенно - впрочем, как и сам их обладатель. Позже я понял, что такой их вид объяснялся их силой. Однако в то время я был молод и был рабом идей, пропагандируемых популярными журналами по культуризму, и должно было пройти несколько лет, прежде чем я осознал, насколько я был тогда близок к пониманию истины.
Старик представился как Дон. Просто Дон. Без фамилии. Он был исключительно дружелюбен, очень открыт в общении, и это был его первый визит в наш клуб. Заканчивая делать разгибания на трицепс на блоке - а это, должно быть, был мой уже 12-й сет, я чувствовал на себе его взгляд. Затем он снова посмотрел на меня искоса и завел разговор про основы. Именно тогда я впервые в жизни услышал: "Если ты хочешь иметь большие руки - приседай". Он говорил со мной про вещи, столь очевидные для старожилов, чьё поколение он олицетворял: про сокращённые тренировки, про обильное питание, про приоритет базовых упражнений, особенно приседаний, а также про отдых. Не знаю, почему это свойственно молодым, но я тогда не слушал. Я закончил свою тренировку и покинул зал. В одно ухо влетело, из другого вылетело...
Прошло несколько дней. Вскоре моя очередная, шестая на неделе тренировка, совпала с тренировкой Дона. В тот день он выглядел чрезвычайно серьёзным, а на лице его читалась такая неумолимая решимость, что я остановился как вкопанный, не в силах отвести от него глаз. Зрелище было не для слабонервных. Увиденное мною в тот момент навсегда врезалось мне в память: под тусклыми лампами, что освещали наш клуб, этот громадный старикан двинулся к раме для приседаний с таким убийственным выражением на лице, что было ясно: этот человек шёл на войну. Крэйг, мой партнер по тренингу, вставил в магнитофон, стоящий у гантельного ряда, кассету с записью Джимми Хендрикса и начал подготовку к "прокачке груди", что была запланирована у него на тот день. Я же не мог отвести глаз от старика. Его гриф был полностью завешан тяжелым железом, старик уже закончил разминку, когда Хендрикс разорвал тишину в нашем небольшом клубе своей песней "Voodoo Chile"...
"Я встану около горы,
Своей ладони краем,
Я не оставлю от нее
И даже маленького камня!" - надрывался Хендрикс.Старик шагнул под гриф и встал с ним на спине… и в тот момент я впервые увидел человека, который был настолько силён, что мог принять на плечи штангу, чей гриф сгибался под тяжестью железа, навешанного на него.
"Я встану около горы,
Своей ладони краем,
Я не оставлю от нее
И даже маленького камня!"Дон сделал вдох и заглотил в себя такое количество воздуха, что я подумал уже, что его майка разойдётся по швам... зрелище было невообразимым. Он сделал первое повторение и опустился так низко, что я подумал, что он просто сел на пол. Рядом стояли мои друзья, такие же "крутые качки", какими мы себя тогда представляли - ещё бы, мы ведь делали частичные приседания, а этот громадный старик демонстрировал нам, что такое приседать по-настоящему глубоко.
"Я соберу осколки,
Остров сотворю,
Своею силой из песка,
Я бурю подниму".Каждое повторение было просто картинкой. Глубокие, мощные и плавные, как поршень, движения. Его трико трещали по швам внизу на его бёдрах, каждое его повторение сопровождалось глубоким и мощным вдохом, а большие блины, закрепленные на каждой стороне грифа, гремели своим характерным звучным басом, и им вторил Джимми Хендрикс...
"Все потому что существую я,
На свете круче нет меня,
И только боги знают,
Как суперски я крут, Малышка!"После восьмого или девятого повторения я подумал, что он закончил. Но только не Дон... это было лишь началом. Каждое повторение длилось по меньшей мере в течение десяти секунд. В тот момент для Дона не существовало ничего на свете, кроме этого сета, и он, как одержимый, продолжал его, не выказывая ни малейшего признака усталости.
"Нисколько я не претендую,
На время сладкое твое,
Его сполна тебе верну я,
В один из этих дней."Хендрикс продолжал хрипеть, Дон продолжал приседать, я продолжал таращиться во все глаза.
Все в зале стояли, открыв рты, и смотрели на происходящее в раме для приседаний, столько редко используемой нами. И каждый из нас в тот момент в глубине души понял, почему он был таким, каким он был, а мы по-прежнему были маленькими.
"Если в этом мире я тебя,
Не встречу больше никогда,
То буду ждать тебя в другом,
Молю лишь только об одном -
Не опоздай".Дон закончил свой убийственный сет, упал на скамью, сделал несколько пулловеров, а затем встал и, пошатываясь, направился к выходу. Один тяжелейший сет и… домой.
"Все потому, что существую я,
На свете круче нет меня,
И только боги знают,
Как суперски я крут,
Хей, хей, хей "Хендрикс закончил свою песню.
Перед тем, как выйти из клуба, Дон взглянул на меня и подмигнул, как бы говоря: "На этом урок окончен".
На том всё и кончилось. Послушай я его в тот день, я перестал бы двигать железо впустую и мои тренировки стали бы эффективными и мне не пришлось бы тратить последующие годы на усвоение очевидных истин…
Вот так я научился приседать
На этом урок окончен.
Перевод: Batman
